— Теперь вы, Дмитрий Евгеньевич. Вашу правую руку, пожалуйста. Благодарю. Произнесите слово «фотограф».
Через пять дней пришла еще одна бандероль, которую Катя сожгла, не раскрывая.
Довольно старый мужчина медленно брел к двухэтажному кирпичному домику, стоящему в глубине двора. Длинное черное пальто распахнуто, под ним темный костюм, белая сорочка и галстук — на обычного пенсионера, вышедшего за утренними покупками, мужчина не походил. Походка заплетающаяся, спотыкается на каждом шагу, но то, что старик не пьян, Димка понял практически сразу: увидел падающие на асфальт капли крови.
А самое удивительное, что маленький Мишка, дотянувшийся однажды до деревца, не попытался, как это принято у детей, оторвать лист, а только погладил бонсай. Погладил — и весело засмеялся, словно ощутив ответное прикосновение.
— Объясните, в чем дело? — угрюмо поинтересовался Тареев.
— А ты уши развесила! «Поверни направо! Поверни налево! Посмотри, сюда по ночам звезды падают!» Запала на него, да?