— Астра… Астра-а-а… Давай, просыпайся, чудо хвостатое. Просыпа-айся…
Голос Лосса звучал тепло, но я обманываться не спешила. Я отлично поняла, к чему клонит метаморф.
А самое ужасное в том, что моя слепота длилась не день и не два… она длилась два года.
Мне указывали на табурет со ступенькой, заботливо приставленный к лохани.
«Эй! — воскликнула я. Дёрнулась. — Эй, ты чего?!»
Запах жареного мяса — предпоследняя капля. Последняя — осознание того, что это… это жареное мясо — я.