— Ну, и где тебя носит? — он хотел, чтобы его голос звучал как можно равнодушнее, и ему это почти удалось.
Тем временем вода в джезве нагрелась и начала закипать. Наступил самый ответственный момент: пена должна подняться до краев, но кофе убежать не должен. Артём прикоснулся кончиками пальцев к ручке джезвы и сосредоточился…
— Она проводит тебя на поверхность. — Чуя помолчал. — Но если ты когда-нибудь окажешься в Лабиринте, тебя убьют. Убьют независимо от того, придешь ты с добром или злом.
— Ясно. Ваша пресловутая семейная тайна? — Семейная тайна концов касалась их невероятного и совершенно необъяснимого успеха у женщин.
— Ты шутишь? — пораженный Совар сделал шаг вперед, навстречу страшному взгляду, навстречу ощерившемуся Слепому Волку.
Снежок он метнул мастерски — резким, взрывным движением, почти без замаха. Его бы в бейсбол… хороший менеджер за такого перспективного новичка полсотни тыщ отсчитает не задумываясь. Я и то едва успел уклониться, — умятый до каменной твердости комок снега прошуршал впритирку с левым ухом и врезался точно в лоб, чуть пониже банданы, gopniku, незаметно, — по крайней мере он сам, похоже, был в этом твердо уверен, — взгромоздившемуся на сугроб и уже изготовившемуся, было, к прыжку. Несостоявшийся Тарзан молча повалился на спину, для остальных же бросок послужил сигналом к атаке.