— Пять дней они точно не побеспокоятся, если только не получат сведений от своих людей.
— Здесь все эти амулеты как раз есть. — Я взял со стола магазины и примкнул к автомату, передергивая затвор. — Могу даже показать, как действует, но… больно громкий выстрел получится.
— Мысленно поговорить с мечом пытался, а он что-то даже отвечал. И все равно как-то не верится.
Так, с маркизом все. Труп пусть городские мусорщики убирают — не раз замечал их за работой. Теперь взглянем, чем нас порадуют его подельники. А вот здесь уже далеко не так густо. Лишь двойные арбалеты имеют некоторую ценность, остального можно и не брать. Разве кошели с серебром, которого, впрочем, не так уж и много, но если сложить все вместе, то не меньше, чем у маркиза. Тщательно прощупав одежду, у одного нашел сокрытые внутренние карманы, откуда извлек еще пяток золотых. Набив свой рюкзак трофеями, мысленно окликнул Марину. Она еще пребывала в состоянии боевого транса, но быстро откликнулась, опустив свой лук и немного расслабившись. Больше оставаться тут не имело смысла, да и другие запланированные на сегодня дела лучше отменить. Продолжать день в том же духе почему-то совершенно не хотелось, несмотря на богатую добычу. Так и хочется сказать: «Маркизы — это не только ценный меч, но и два-три килограмма золота».
— Каким? — Мужик немного напрягся, прекрасно представляя, чем обычно кончается «лечение» у Питса, и явно ожидая крутых претензий с моей стороны.
Обрывки фраз на незнакомом языке, отдаленно напоминающие молитвенный речитатив. Шумы, шорохи, шаркающие шаги по каменной лестнице, ведущей куда-то далеко вниз.