– Хорошо! – сказал я, сам удивляясь своему спокойствию. – Сейчас соберу вещи и уйду.
– Она погибла! – вскричала я. – Как ты этого не понимаешь! Тебя все равно кто-нибудь заберет. Думаешь, Флавия позвала тебя просто так? Я видела, как она на тебя смотрит! Ты не будешь с ней счастлив! Она станет держать тебя, как собачку на привязи! А мы будем любить! Защищать и охранять! У нас родится много детей…
– Нет, вроде, – почесала она в затылке. – Но я не знала, что ты советуешься с богами.
Она повернулась и пошла прочь. «Штангистка» потащила меня куда-то в сторону. Из разбитого носа на мраморный пол капала кровь, чувствовал я себя хреново, но в душе радовался. Этот улей я капитально разворошил. Оставалось дождаться прихода пасечника…
– Отстегайте ее плетьми! – распорядилась Мада. – Она говорила дерзко с Великой Матерью. Но не перестарайтесь. Я пообещала, что она будет жить, и мое слово нерушимо. После наказания отведите ее к кожевникам, и пусть скребет там шкуры. Свою миску похлебки и кость с мясом надо заслужить. Я не держу в Балгасе бездельников!
– Садись! – предложила, указав на скамью. – Извини, что не предлагаю возлечь. Здесь нет лектусов. В амфитеатре не устраивают пиров.