«Дату выпуска» начали отмечать с самого утра: Дэна разбудили брякнутый на живот торт, обильно украшенный вишней, и нестройные, но старательные поздравительные песнопения. Рыжий приподнялся на локтях и сосредоточенно, без тени улыбки уставился на восемь криво воткнутых свечек — как всегда, когда чего-то не понимал или не знал, как реагировать.
На самом деле выбор есть всегда: до последнего пытаться что-то сделать или сложить руки, спасаться самому или спасать напарника. Теодор, конечно, любил покуролесить, но упрекать его в глупости или трусости было слишком несправедливо даже для шутки.
— Какого черта?! — рявкнул Станислав сначала так, потом в комм. — Дэн! Ты куда? Вернись немедленно!
Наконец Станислав отставил пустую кружку и откинулся на спинку стула вполоборота к гостье, намекая, что его внимание безраздельно принадлежит ей.
— Дэн, ты чего? — непонимающе окликнул его Станислав. — Устал?
— Спасибо, — искренне сказал рыжий, начиная наконец-то проникаться праздником. На самом деле ему были дороги все подарки и внимание, просто слишком непривычно, чтобы вот так сразу оценить.