– Дмитрий Иванович, так я вроде у себя дома, кого мне опасаться?
Ефимка крестился, шептал молитвы, но поскреб свою многострадальную лысину и заверил, что все понял. Только вот, если я хочу, чтобы до осени что-то было сделано, надо закупать лес, камень, нанимать артель и начинать стройку.
– Да ничего не стряслось, покрепче мне надо стать, бабушка, а то вон ты, хоть и старая, а сильнее меня.
Но все мои химические опыты упирались в отсутствие стекла и резины. И поэтому я каждый день посещал уже завершающееся строительство печи для стекловарения. Около печи уже стояли поленницы дров, лежала огромная куча песка. Березовый уголь, камышовая зола и известняк хранились под навесом. Гильермо уже сам проявлял нетерпение, похоже, ему хотелось заняться своей основной работой, а у меня уже были начерчены эскизы реторт, колб, спиртовок, змеевиков и всего прочего, что я хотел получить.
– Сергий Аникитович, у меня ныне праздник небольшой, так вот, собираю я гостей – друзей своих, ну и по государевой службе тех, кто рядом со мной дело государево блюдет. Ты у нас человек новый, но уже известный, к государю близок. Окажи мне честь, посети сегодня мой дом. Много будет народу, не пожалеешь.
– Да ладно, не обижайся, расстроен я сильно. Вот дядька мой захворал, месяц еле дышал, а вчерась вообще слег.