– Да ничего не стряслось, покрепче мне надо стать, бабушка, а то вон ты, хоть и старая, а сильнее меня.
Но все мои химические опыты упирались в отсутствие стекла и резины. И поэтому я каждый день посещал уже завершающееся строительство печи для стекловарения. Около печи уже стояли поленницы дров, лежала огромная куча песка. Березовый уголь, камышовая зола и известняк хранились под навесом. Гильермо уже сам проявлял нетерпение, похоже, ему хотелось заняться своей основной работой, а у меня уже были начерчены эскизы реторт, колб, спиртовок, змеевиков и всего прочего, что я хотел получить.
– Сергий Аникитович, у меня ныне праздник небольшой, так вот, собираю я гостей – друзей своих, ну и по государевой службе тех, кто рядом со мной дело государево блюдет. Ты у нас человек новый, но уже известный, к государю близок. Окажи мне честь, посети сегодня мой дом. Много будет народу, не пожалеешь.
– Да ладно, не обижайся, расстроен я сильно. Вот дядька мой захворал, месяц еле дышал, а вчерась вообще слег.
Княгиня, естественно, явилась не одна, она приволокла с собой двух приживалок, старых бабок с бегающими глазками. Те, пока мы беседовали, успели обежать весь двор и переговорить с кучей народа. Но, видимо, сведения получили в мою пользу. Потому что после того как мы все обговорили и пошли с княгиней в операционную, бабки, следуя за нами, скромно помалкивали.
– Так они, Сергий Аникитович, сдохли все, не шевелятся. Так что, их водка убивает? От оно что, ну, теперь я кажный день по стакану буду пить, мне такие твари в животе не нужны.