– Святой отец, дело не терпит отлагательств. – И, предупреждая неминуемые расспросы, просто раскрыл кожаный саквояж. – Уж простите великодушно, но вам придется оказать мне услугу…
Лязгнул замок, распахнулась дверь, и в келью прошли двое монахов в обычных бесформенных балахонах и дылда в кожаном одеянии экзорциста, чья лобастая голова, не скрытая ни полумаской, ни шляпой, поражала неправильностью формы – будто тыкву на шею насадили, а глаза смотрели холодно и остро.
– Самоубийство, – прямо заявил головорез.
– Вильям лишь проверит наличие Тьмы и Скверны, его светлость примет меня лично. – И с некоторой долей самодовольства Валентин добавил: – Таков уговор, я веду дела только с герцогом, а он только со мной. Ты не сможешь передать кровь с нарочным, без меня тебе не обойтись.
Ставлю на кон последний грош – на другом ее конце окажется логово Марка.
Когда подковы зацокали по замощенной булыжниками площадке перед служебными воротами резиденции, я распахнул дверцу и велел Гастону остановить лошадей. После чего спрыгнул с подножки и встал точно напротив будки привратника.