Я задумчиво кивнул, принимая услышанное к сведению.
– Но когда вдруг начинаешь говорить с ними на одном языке, это здорово сбивает их с толку! – тихонько рассмеялся незнакомец. Оставив в покое трость, он погладил свисавший с шеи бархатный мешочек и вдруг разоткровенничался: – В юности я был беспокойным молодым человеком. Меня даже хотели постричь в монахи, представляете? Слава Святым, я сумел убедить отца-настоятеля не идти на поводу у моей недалекой родни. Всего-то оказалось достаточно вовремя припомнить высказывание Доминика Просветителя, что великое кощунство использовать постриг как наказание, ибо нет большей награды и одновременно ответственности, нежели самостоятельно принять решение об отречении от мирских страстей и присоединении к монашеской братии.
Канализация Акраи – это целый город: не зная ориентиров, по катакомбам можно бродить не один день, но зато и отыскать там человека под силу разве что армейской бригаде. Только вот скрываться внизу от преследования – последнее дело. Слишком сыро и холодно. Не отыщут, сам заживо сгниешь.
Я с его оценкой похитителей был полностью согласен. Если уж собрались все на клерка повесить, так извольте позаботиться о том, чтобы он с концами сгинул.
Еще самую малость потемнеет – и отец Вильям сделает все, дабы исполнить свое обещание и отправить меня в монастырь. За ним не заржавеет.
Удивительная карьера для мальчишки, рожденного в семье потомственных сапожников; для того, чья жизнь заранее расписана от начала и до самого конца.