– Ну что ж, давай прощаться! – Мальком обнял меня, похлопал по спине. – Удачи!
Сколько наконечников умыкнул чернокнижник? Две дюжины, три?
– Плевать! – усмехнулся Хмурый, который числился в розыске как враг Короны уже без малого десять лет.
– Отойди, – попросил Густав, да я уже и сам попятился прочь, не желая оставаться рядом с непонятной субстанцией, от которой так и веяло Тьмой.
– А ты что думаешь? – спросил я у подручного.
– То, что раб принимает свое рабство, не делает его свободным человеком.