– Покараулю, – не стал отказываться лучник.
У тебя есть полное право здесь находиться, будто нашептывала она.
Я развязал кошель – единственную помимо ножа вещь, от которой не стал избавляться, выудил из него серебряную полукрону и кинул монету пацану.
Я взял со стола полотняную салфетку, вытер липкие после персика руки и, скомкав ее, запихнул импровизированный кляп в рот помощника.
– Есть такое дело, – согласился я с чернокнижником.
– Принесите вина, – попросил паренек, по губам которого блуждала рассеянная улыбка.