Ну я и не стал, и болезный господин застал меня невозмутимо переливавшим из бутылки в кружку остатки вина. Вербовщик озабоченно глянул на нее и медленно опустился на лавку.
Взобрался – и замер, уловив приторный дымок дешевой опиумной смеси.
Впрочем, на слово этого прохвоста я нисколько не полагался, ибо еще его тезка – Николас Слепец призывал не верить ворам, ростовщикам и карточным шулерам, а сразу тащить их на костер. Святой разбирался в людях, этого у него не отнять…
– Охранка теперь политикой не занимается, что ли?
Наряжаться в брата-экзорциста на этот раз не стал. Пусть человеку моего рода деятельности во дворце делать и нечего, но являться в официальном одеянии на прием к его преосвященству – это перебор. Не поймут.
– У вашей подружки пробита селезенка! – Я указал на зажимавшую проколотый живот девицу, лицо которой сравнялось цветом со свежевыпавшим снегом, и предупредил: – Лечебница Святой Милости через три квартала, не уложитесь в четверть часа, ей конец!