Майло Живиц был человеком на редкость вдумчивым и предусмотрительным. Поговорку «семь раз отмерь, один раз отрежь» придумали будто специально про него, только законник отмерял, а отрезали обычно люди вроде меня. И даже зачастую не отрезали, а резали по живому.
Зеркала! На всех стенах и даже потолке клятые зеркала!
Поднялся на крыльцо, постучал и, когда старуха отперла дверь, решительно шагнул через порог.
– Бывшая скотобойня? – припомнил я, уловив недобрую ауру этого места.
Игрушка? Вот уж не сказал бы. При некоторой сноровке такой игрушкой ничего не стоило в мгновение ока разделать человека, будто сельдь; и к тому же моей вотчиной был пахартский квартал, и ритуальный клинок туземного божка смерти одним своим видом наводил на местных обитателей самый настоящий ужас.
Обшарив карманы всего платья и разжившись лишь пригоршней мелочи, я вернулся в комнату и уселся в продавленное кресло.