Очередные надежды на обретение легкого пропитания отправились в виртуальный утилизатор всего с одного взгляда в сторону озера, когда я добрался до него. Сильно раздувшаяся от выпавшей с небес воды река вывела его из прежних берегов и сделала совершенно непроглядным от обилия мути. Поляну, где у меня раньше была стоянка, полностью затопило водой, и нора енота теперь тоже стала подводной пещерой. Где мне его теперь искать, спрашивается?
Опять придирчиво выбирал место, где будет очаг и лежка очень одинокого разумного обитателя этого мира. Удобнее всего получалось расположиться у самой скалы, рядом с большим камнем, когда-то давно скатившимся сюда чуть ли не с самой вершины горы. Он сильно отличался по цвету от камня скал, наглядно показывая им свою чужеродность. Но меня сейчас интересовал не он сам, а его удачное расположение: между ним и скалой получалось такое небольшое местечко, надежно прикрытое с двух сторон естественными преградами, при этом до воды и дров легко дотянуться. Если встану здесь надолго, построю еще пару стен из толстых веток поваленной сосны, которые позже пойдут в огонь. Сняв ножом дерн и выложив круг будущего костра камнями, я отправился искать какой-либо подходящий материал для розжига огня. Обойдя ближайшие окрестности, так ничего подходящего и не нашел. Мох оказался сырым и не хотел даже чуть-чуть задымиться, когда в него попадали искры от удара кремня о кремень. Лучший результат выходил от попадания искры в кучку мелких опилок, образовавшихся после отпиливания нескольких сухих суков от поваленного дерева. Увидев слабый дымок и вдохнув носом столь желанный запах, наполнился энтузиазмом и активнее стал стаскивать дрова к своему новому убежищу. Навалив приличную кучу и изрядно утомившись, занялся разведением огня. Настругав ножом тонюсеньких палочек-спичек, сложил их шалашиком в центре круга и присыпал самыми мелкими опилками, какие у меня только получились. Первое время никак не удавалось направить выбитую искру куда надо. Потом вроде как приловчился, но все равно до опилок искры долетали уже порядком остывшие, пришлось стучать камнем о камень, буквально уткнувшись носом в дрова. Наконец-то удалось особенно удачно попасть, и опилки стали тлеть. Боясь спугнуть удачу, наклонился еще ниже и стал легко дуть на разгоравшуюся красную точку. Когда вспыхнул первый язычок пламени, я чуть не подпрыгнул на месте от восторга. Обложив затравочный костерок более крупными ветками и придвинув с боков пару крупных поленьев для придания дополнительной тяги, вдруг ощутил позади себя постороннее присутствие. Так и оставшись стоять на четвереньках, резко крутанулся на месте и сразу же столкнулся нос к носу с широкой полосатой мордой.
«Как же было хорошо путешествовать одному», – иногда думал я про себя, уставая отвечать на очередные глупые вопросы. Лия раньше совсем не имела собственного походного опыта, но оказалась исключительно любопытной. Ее интересовало решительно все, особенно мои действия: «Почему я эту траву собираю и зачем она нужна? Ах, какой красивый цветочек, что, и вправду ужасно ядовитый? Киса, киса, милая, иди сюда…» И не суть важно, что эта «милая киса» – злобный хищник 220-го уровня и ее удерживает от немедленного нападения на нас лишь мое ментальное воздействие. Потому приходилось подробно объяснять и про «кис», и про «цветочки», иначе шансов на самостоятельное выживание тут у Лии практически не было. Зато она стоически переносила болезненные откаты после тренировок. Вместе с тренировкой на истощение жизненных сил сразу началась аналогичная работа с аурой. Превращение крупного Аурного Камня в великий, едва тот оказался в ее руках, меня уже не очень удивляло. Причины такого мне были решительно непонятны, но конечный результат радовал. Правда, подобные превращения происходили только с крупными камнями, мелкие принципиально не изменялись, лишь немного прибавляя очков к своим характеристикам. И вообще почти все стоящие предметы, даже ненадолго попадая в руки Лии, неизменно улучшались – одни чуть больше, другие чуть меньше, но факт! Некоторые предметы иногда приобретали дополнительные свойства. К примеру, мой посох из сука-молниеотвода железистого дуба помимо увеличения собственной прочности на тридцать процентов приобрел магическое свойство притягивать к себе близкие электрические разряды, накапливать в себе электричество и рассеивать его излишки в окружающее пространство со своих концов. Видимо, так активизировалась его изначальная функция, которую он выполнял, будучи частью дерева. Лия не могла рассказать, как у нее получается улучшение вещей, но уже лишь за одно это я мог и дальше терпеливо отвечать на все ее глупые вопросы.
– Неужели все так плохо? – Вошедший мужчина присел на свободный стул, сразу же посерьезнев лицом.
– Как ты узнал о том, кто она такая? – кое-как приведя в порядок свои эмоции и собрав в кучку мысли, спросил Первомага.
Отвлечение на другие действия оказались позитивными, так как, едва приступив, осознал свою вчерашнюю ошибку. Если Камень Разума поддался именно разуму, то будущий Камень Жизни требовал воздействия не только разумом, но и жизнью. Стоило мне, мысленно придавая совершенную форму, захотеть вдохнуть в камень жизнь, как делал до этого в своих экспериментах по оживлению убитых насекомых, – тот мгновенно пробудился и сразу преобразился. Переждав нахлынувшую на меня бурю новых ощущений, посмотрел перстнем-определителем свойства нового артефакта.