– Это ты так считаешь, – снисходительно улыбнулся Молох. – А Угрюмый считает иначе.
– Что такое? – оглядел я себя со всех сторон, быстренько изображая непонимание того, по какому поводу на меня так пялятся.
Я досадливо скривился. Знать бы точно, что все это – не хитрая игра, затеянная Кейтлин с целью заставить меня дать слабину, я бы не терзался мыслями, бежать или не бежать.
– Ага, выручи! – поддержал его второй. Пригладив растрепанную бороду, дабы придать своей не внушающей почтения физиономии большей солидности, он выпалил: – Одолжи две серебрушки до завтрего!
Походив по камере, поразмявшись, я цепь свою подергал, покрутил. В принципе если поднапрячься, то штырь можно выдернуть из стены.
– Ну что тебе? – заглянула в окошечко спустя какое-то время толстая харя надзирателя.