Я замерла, держа в руках чашку и заварник, как раз одной из Яг чай доливала. Да и все замерли, не отрывая взгляда от лежащего на столе Стужева.
— Лер, — я поморщилась, — вот можно так больше не делать?
— Да я понял, — хохотнул Кощей. А потом уже змее: — Ненасытная, там хоть что-то еще осталось?
Теплая ладонь скользнула собственно по белью, мужскому, кстати.
В шоке смотрю на Стужева, князюшка местный уже никуда не смотрит — на цыпочках валит со двора, от греха подальше.
У меня от постоянных улыбок уже скулы болят, но удержаться же невозможно.