Плащ взлетел вверх. На снег он падал уже пробитый четырьмя или пятью арбалетными стрелами, но Фесс был уже далеко. Наверху.
Торговый тракт резко сворачивал на юг, проходя прямо под стенами Бреннера. Фесс направил телегу к речке; мостов через неё тут не было, искать слишком долго. Зомби легко перетянули повозку на другой берег, перейдя поток по пояс в ледяной воде. Конь, что так и тащился привязанным сзади, было заупрямился, но Рысь что-то шёпотом проговорила ему на ухо, и он успокоился.
– И ты думаешь, Рысь, что мы станем помогать тому, с кем сражаются наши союзники? У нас заключён ряд со святыми братьями!
Ближе к горам Фессу неожиданно стало чуть легче – но легче именно звездными ночами. Воздух тут был совершенно, абсолютно прозрачен, звёзды, казалось, опускаются чуть ли не в протянутую горсть. Может, от этого, может, от чародейства Вейде, но ночами некромант мог сидеть и даже вести недолгую беседу. Правда, за это пришлось платить беспамятством, лихорадкой и кошмарами в течение дня, балансированием на самой грани той пропасти, на дне которой – он знал – распахнута жадная пасть Ничто, не Тьмы, а того Ничто, что ожидает каждого за гранью Серых Пределов.
Судя по всему, спустился он неглубоко. Дорога вела его широкой спиралью, но уклон оставался небольшим. Он гадал, сколько же ещё продлится его странствие, когда стены пещеры на мгновение подёрнулись тьмой и он услыхал голос – негромкий, хрипловатый, тот самый, что звучал в его ушах не так давно, – но не голос Тьмы.
– Получил, недомерок?! – рявкнул гном, вскакивая. – Ну, давай, иди сюда!.. У меня для тебя ещё подарочек есть!..