Мне надо говорить, иначе опять стану дергаться. Сбегу. И буду бегать до самой Лосиной Гривы. А там уже отступать некуда. И ведь действительно не было плохо.
…или лучше все же тех, кто вообще придумал эту нелепую систему.
В этом голосе отчетливо слышны рокочущие ноты.
Розовый комок в кружевах и рюшах. Кисловато-молочный запах. И сжатые кулачки, которые он вечно совал в рот, пока няньки не стали мазать их горчицей. Подслушанные разговоры и сомнения, еще мало понятные Одену.
Был танец с незнакомым, но чрезмерно любезным офицером, вероятно, из новых, ищущих приключений.
И Оден позвал, страшась одного: не успеть.