Заговорил. И, кажется, отдавая себе отчет в том, что говорит. Замечательно. Значит, есть шанс договориться.
Она и так страдала. Каждый вечер, возвращаясь к себе, – комната запиралась, но замок не спасал от ночных гостей – Тора брала в руки синий флакон.
Райгрэ молчал. Вряд ли его очаровала опера, скорее уж он вновь погрузился в собственные мысли, и самым разумным было не мешать. Молчание затянулось до самого дома, и лишь поднявшись на второй этаж, райгрэ словно очнулся.
Оден не повышает голоса, но в этом нет надобности: его слушают.
Перевернувшись на бок, я дотянулась до махрового бутона розы, чтобы убедиться, что передо мной не подделка. Мягкие лепестки посыпались на столешницу, легли белым узором на темном камне.
Под прицелом ледяных капель. Уже не думая ни о чем, кроме этой кареты, моего единственного шанса на спасение. Успеть… я должна успеть… и на последнем шаге падаю, сбивая ушибленные ребра в кровь, ныряю под дно и цепляюсь руками и ногами за опорную раму.