А грибница беззвучно осыпалась прахом, и стало чуть легче. Еще немного полежу и к воде выберусь, у воды мне отойти будет легче.
Перелом или трещина – все же я склонялась ко второму варианту, – но левая сторона груди опухла и налилась противной синевой. Кожа сделалась горячей, как бывает при воспалении, и травяной отвар, приготовленный из того, что под руку подвернулось, был скорее средством самоуспокоения. Я лежала на боку, пытаясь дозваться до земли, но получалось не очень. Собственная боль отвлекала, да и… кого-то лечить проще, чем себя.
Мне жарко, там, внутри, горит огонь, а если бы он не вмешался, то… огня стало бы больше.
Не дело матери видеть сына в подобном виде.
– Эйо! – Оден повернулся ко мне. – Пожалуйста, не отходи далеко. Здесь сильно пахнет серой. Я не хочу тебя потерять.
Вода ледяная, и пора бы вытаскивать это чудо, пока вовсе не замерзло, но уж больно разговор интересный складывается.