Или в чаше, где открываются горячие ключи, которые выносят серую грязь…
…и о храме забыть, который притворился домом.
– Давайте начистоту. – Оден откинулся на спинку кресла, довольно мягкого, удобного, это отвлекает. – Последние четыре с половиной года меня только и делали, что допрашивали. По-разному. Это несколько сказывается на восприятии мира – в частности, на восприятии специалистов, подобных вам. Я понимаю, что вы выполняете свою работу, и не собираюсь в этом мешать. Спрашивайте. Я отвечу. Если захочу. Если не захочу, я отвечать не стану. Полагаю, ваши полномочия не распространяются так далеко, чтобы привлечь к делу… профессионалов узкого профиля. Более того, полагаю, что этих полномочий не хватит даже на то, чтобы задержать меня здесь на сколь бы то ни было длительный срок.
Спустя две недели я выйду замуж за Одена.
Оден провел пальцем по тыльной стороне ее ладошки. Шершавая занозистая кожа, наверняка смуглая, потому что Эйо некогда думать о том, как уберечься от загара, от царапин и мелких ежедневных ран. И она уже отвыкла от той, прежней жизни, какой бы она ни была.
– Он попросился в лагерь, чтобы не расставаться с нами… и осенью умер. Простуда. Он был очень хорошим, только слабым…