– Я вернусь, – зачем-то повторила я и, не устояв, коснулась светлой макушки, а Оден, вместо того чтобы отшатнуться, все-таки он не настолько же собака, – потянулся за этой нечаянной лаской.
От обиды и непонятной горечи сознание почти вернулось. Тора поняла: сейчас ее убьют. Но вожак отпрянул и заскулил. Он смотрел на Тору с упреком, потом вдруг упал и принялся кататься, вытираясь о ковер, пытаясь избавиться от этого запаха.
Ямы, которые остаются на месте выкорчеванных пней.
Она верит и не верит, но все равно подчинится.
– Ты же понимаешь, что это – разумное решение. – Странно, что приходится его убеждать.
Мыло одноразовое, каждый кусок завернут в тончайшую бумагу.