Зуб на зуб уже не попадает, но Эйо упрямо держится, позволяя воде очистить тело от яда.
В темноте мое лицо не вызывает у него отторжения.
– Не задевает. – Он наклоняется к самому ухо. – Мне нравится, но… другие не поймут. Сочтут оскорблением. И то, что я его позволяю, будет воспринято как слабость. Или ненормальность.
В силе родовой жилы. И в слабости ее, готовой подчиниться королю. Она тоже готова предать Одена, и все же шанс есть… его не может не быть.
Но вскоре странности поведения подопечной отошли на второй план: из четырех групп лишь одна вернулась в полном составе.
Тройное кольцо гвардейцев надежно отрезало особняк Виттара от города.