Хильда возразила, что уж на это рассчитывать не следует. Тора видела истинное обличье, пусть и давно, но время, как оказалось, значения не имеет.
– Если есть жених… или кто-то, кто нравится, то почему нет? – Я повторяю бабушкины слова, оправдываясь, хотя причин для оправданий не вижу. – А платят хорошо… некоторые даже в газету объявления дают. Найо Туамо вот райше выращивал, травка такая, очень и очень ценная. И капризная. Ему каждый год источник нужен был… и он десять золотых давал…
– И под коленкой. – Он не собирается оставлять меня в покое. – Здесь кожа очень чувствительная… – Сухой стебелек касается нежно. – Как на запястьях… или вот здесь…
Его губы скользнули по царапине, собирая подсыхающую кровь.
– Ты жив. И я. И остальные тоже… и жить будем. Я уеду в Эртейн, а ты останешься здесь. Будешь возвращаться, хорошо бы каждый день, но как получится. Хотя скоро зима и ночи будут долгими. Я буду ждать тебя каждый вечер. И буду злиться, когда ты не приходишь. Скучать. Письма писать… и ты тоже однажды напишешь брату.
Вот только вряд ли она способна хоть что-то исправить.