Я нахмурилась. Что ж, прав старичок-лесовичок, от этих ждать хорошего не приходится. Вадима зачаровали – не пожалели же. Меня тренер и убил бы тоже без жалости. Это я им сейчас нужна, а дальше что будет? А ничего хорошего!
Резко оправила сарафан, поняла, что рубашка тоже задралась, а к ней, чтобы подобраться, надо сарафан поднимать. А не оправишь рубашку – неудобно как-то.
– Ромка! – Бухаюсь на колени и ловлю мелкого.
– Ее предали, Князь, ей было больно, очень. Не знаю, кто это был, но боль не прошла.
– Приветос, – выдал парень, собственно за манеру речи он у нас и Павлитос вместо Павлика. – Ты кто?
Стужев издевательски расхохотался – это мелочи, главное, что не вернулся.