— Я плохо пою, — раздался неуверенный голос маркиза.
В комнату, занимаемую представительным стариком, вошел рыцарь.
— Баронесса Таня эл Фардо, граф Рин эл Гнаро, — представил я их друг другу.
— Я понял. А скажите, граф, — я осклабился, — какова она в постели? Что предпочитает, сверху или снизу, может быть, какую-нибудь экзотику?
Чертовка вновь меня поцеловала. Но глаза у нее были серьезные. Очень серьезные. Зря я так относился к придворному гадюшнику. Это школа жизни. Суровая школа. Значит, за мной, вернее, за нашим столом наблюдала только рыжик. А вот и она.
— Раз в год, — я переглянулся с ребятами, — не чаще. И хозяин не я, а мой дядя.