Ощущение было такое, что демон с обрыва вниз прыгнул - даже волосы поднялись, будто развеваемые ветром.
- И больше не вырастут, - мрачно пообещал лорд директор.
Я, не отпуская его руки, подошла ближе, присмотрелась - что ж, рисунок был мне знаком. Он точь-в-точь повторял ту схему, что я впервые увидела у ведьм Василены Владимировны - оберег был древним, сработанным на совесть, и опасным.
Я промолчала, глядя вперед, где Окено вдруг остановился, сорвал веточку белоснежных цветов с дерева и протянул Ри. Несмотря на подчеркнутую неприязнь к старшему следователю, темная эльфийка заметно смутилась и цветы взяла так… так как не берут у тех, кто безразличен. Теплая, такая добрая улыбка озарила лицо мастера Окено. Ри вообще опустила головку, прикрыв смущение попыткой вдохнуть аромат цветов. Полувасилиск был готов расцвести, как и все вокруг.
- Разговора не получится, - пробормотала я, и забралась в повозку.
И я вдруг вспоминаю вопрос лорда Эллохара: «Ты действительно полагаешь, что мои, либо Тьера поступки являются необдуманными?». Что ж, чем дальше, тем больше я понимаю, что лорды продумывают все, в деталях и малейших нюансах.