Я кивнул и посмотрел на наших сопровождающих. Бледных сопровождающих, следует заметить. М-да… как-то я не подумал. Придется их тут оставить или придумать им какую-то защиту.
Мне было их действительно жалко, но и давать никаких обещаний я не хотел. В принципе, когда мы еще сюда шли, я не стал настраивать родственников на положительный результат, и, похоже, они меня правильно поняли.
В действительности же я изучал информструктуру перевертышей и пытался разобраться. А посмотреть было на что. Я сперва, грешным делом, подумал, что они каким-то образом меняют свою информструктуру. Как бы не так! Просто у оборотней их две, одна активная, вторая – нет. Причем оказалось, что это не два автономных образования, связанных друг с другом, а эдакий микс. Во время трансформации энергия из одной части информструктуры перетекала во вторую, активизируя ее. При этом, собственно, и происходил процесс превращения. Как я упомянул выше, это не были две независимые информструктуры, во многих точках они соединялись, и я долго не мог понять, по какому принципу. Но потом все же сообразил – просто многие общие вещи, те моменты, одинаковые для обоих организмов, не дублировались, а повторно использовались, что не мешало общему процессу. Вот для примера. В обеих формах есть сердце, общие принципы его функционирования одинаковы, и чтобы тупо не дублировать эти инфоописания, использовались уже существующие. Поэтому информструктура оборотня выглядела как многослойный пирог, в котором одновременно мог работать только один уровень. Единственное, что я не понимаю, – что происходит с сознанием человека, с его душой и памятью. Мозги-то разные. При превращении в животное интеллект явно снижался, именно поэтому я тогда определил их просто как умных животных уровня ребенка. Отлично для собаки, но плохо для человека.
Открыв глаза, увидел, что вся моя команда ползает по стене, но не выше определенного уровня – примерно до третьего этажа обычной нашей многоэтажки. Дорникус и Кирин довольно уверенно перемещались то вверх, то вниз. А вот Боркус явно мандражировал – то замрет, то начинает суетиться. Рядом с ним находилась Карина. Она размахивала одной рукой и что-то раздраженно говорила. Я улыбнулся – уж очень забавно это выглядело. Я встал и свистнул. Спутники оглянулись, и я дал знак спускаться.
– Тетка Флира, говоришь? – Советник задумчиво почесал правую бровь. – У нас одно время служила поваром Флира. И да, Карина называла ее теткой. Только это была не кошка, а собака – Дурашка. Я ее подарил дочке на ее пятилетие, и она почему-то ее так назвала. Думаешь, это привет от Карины?
– Не знаю. – Она пожала плечами. – Только тюрьма лезет в глаза, и все…