— В смысле, о том, как моя жизнь утекает сквозь пальцы?..
— Вы не понимаете, Кларк. Я не хочу ехать туда в этой… этой штуке. — Уилл, понизив голос, жестом указал на кресло. — Я хочу оказаться в Париже самим собой, прежним. Хочу сидеть на стуле, откинувшись на спинку, в своей любимой одежде, и переглядываться с хорошенькими француженками, которые смотрят на меня, как на любого другого мужчину. А не отводят поспешно глаза, сообразив, что я застрял в чертовой детской коляске-переростке.
— Нет никакой чертовой работы, Джози. Ты знаешь это не хуже меня. Мы посреди дерьмового экономического спада.
— Лесбиянскому чаю! — Он едва не подавился. — Уж всяко лучше, чем эта политура для мебели. Господи, да в нем, наверное, ложка стоит.
Хотя Королевская служба по делам судебного преследования не вправе поощрять эвтаназию в заграничных клиниках, на основании собранных доказательств представляется очевидным, что действия семьи и сиделок мистера Трейнора не выходят за рамки текущего законодательства об эвтаназии и возможном судебном преследовании близких лиц покойного.
Папа уткнулся подбородком в воротник и скрестил руки на груди. Он терпеть не мог, когда мы ссорились, и старался спихнуть все на маму.