Я даже обнять его не могу, потому что так не принято. И отвечаю на прикосновение прикосновением.
Слишком пьян был и по-пьяному, по-глупому зол. Он признал стрелу и, решив, что терять больше нечего, стал кричать, призывая славных рыцарей, не безразличных к судьбе страны, с оружием в руках свершить справедливость. Какую именно, так и не объяснил. И, совершенно ошалев от собственной иллюзорной силы, заявил, будто Кайя позорит память предков. Плюнул еще.
– …побегать заставили… ничего, оно и полезно за женщиной побегать. Кровь быстрее ходит. Геморрой позднее появляется.
Кайя подали копье. Нет, выглядело оно солидно: древко толщиной в мою руку, четырехгранный наконечник. Но носорог – это же носорог. Его шкуру не всякая пуля прошибет.
– Через год… через два. Посмотрим. А ты и вправду не против?
Я бежала так быстро, как умела. Казалось, он гонится за мной. И вот-вот догонит. Но только оказавшись в лесу, я обернулась. Настьки не было.