Все плачут, когда приходит смерть. А Юго не станет. У всех свой срок. И разве стоит из-за этого лить слезы?
Кайя с трудом сдерживал смех: его никто и никогда не ревновал.
– Ваших рук дело? – сухо поинтересовался Магнус.
Кайя мотнул головой и отмахнулся, но от дяди не так просто отделаться.
– Кайя, других пугай. Я тебя не боюсь! – Изольда обняла чашу леденеющими пальцами. Пила она крупными глотками, почти захлебываясь, содрогаясь от отвращения. Но пила. А допив, отвернулась, уткнувшись носом в собственный рукав. – М-мерзость этот ваш волшебный эликсир.
На этот раз должно получиться, он все сделал верно.