Она вздрагивает, но упорствует в молчании.
Маркиз – тучный пожилой человек – долго кланялся, лепетал что-то высокопарное, то и дело поглядывая на лорда-канцлера.
Слоны Мюррея – подарок Самаллы – держались на том берегу. Кайя видел их издали – огромные серые существа, столь же величественные, сколь и неуклюжие. В стенах города слоны бесполезны. А вот на берегу… вопрос. Кайя не приходилось сталкиваться со слонами вживую.
Коту моя идея пришлась по душе, и он присоединился. Мы уселись по разные стороны стола, и я глядела на кота, а он – на тарелку с копченой рыбой.
Два крыла, дворцовый парк как воплощение идеалов геометрии и Кривая башня – дом внутри дома, опутанный сетью железных лесов. Подходы к ней охраняли гранитные львы и дубовые двери, за которыми пряталась узкая лестница в сто двадцать ступеней. Я не считала – Кайя сказал.
Их светлость старательно держится подальше от нашей и взглядов избегает. Вид при этом совершенно несчастный, прямо тянет подойти и погладить. Я и попробовала – на ментальном уровне, который сегодня спокоен, как небо над Аустерлицем, но заработала лишь растерянный взгляд.