– Больная, – с уверенностью заявил господин, разглядывая невесту. – Меланхолией.
Урфин мог бы и предупредить, гад ласковый.
Еще один своевременный вопрос. Но Кайя смеется. Мне безумно нравится его смех, особенно который не вслух. Он оранжевый, как апельсины.
Иза гладила щеки, нос, лоб, стирая ярость, словно грязь. А Кайя только и думал о том, чтобы не уронить. Не потерять.
А тут романтичный герой и с душевной песней. Ох, чует наша светлость, что надо бы героя этого услать, да подальше. Интересно, здесь нет какой-нибудь войны? Не то чтобы я желала Гийому смерти, скорее уж не желала, чтобы моему другу причинили боль.
– Седьмой день пошел. – Урфин отвел взгляд, как делал всегда, когда не желал огорчать.