– Он сделал Алю тенью. Знай я об этом намерении, сама бы его удушила. Я часто это представляла, как беру подушку и прижимаю к его лицу.
Мне доставили свадебное платье ужасающей красоты. Оно имело кринолин двухметрового размаха, шлейф и два ряда бантиков. В каждом бантике сияло по алмазу.
Но я не умею наказывать людей! Не пороть же ее, в самом-то деле.
Ох, и не понравился мне тон, которым вопрос был задан. И взгляд, кстати, тоже.
– Ваше сиятельство, – доктор все же осмелился обратиться, – не будете ли вы столь любезны оказать мне помощь в моей… в моем исследовании.
Урфин повернулся боком и забросил ноги на высокий подлокотник, обитый темным бархатом.