Зная отношение Анхайлига к культу, Ари заговорщикам искренне посочувствовал. Недолго.
Оставив прощальный пламенеющий росчерк, солнце скрылось.
— Нет, — тихий шелест призрачного силуэта рядом со мной оборвал смех архивампира.
— Бабушка рассказала, — ответила я. — Я его иногда пила, когда болела.
Как на деревянных ногах я пошла к дверям.
Голос был равнодушным, его обладателю на мои страдания явно плевать, но совету я последовала. Замерев, я быстро, часто дышала, стараясь восстановить хотя бы зрение. Во рту стоял солоноватый привкус: видимо, когда падала, рассадила губу. Хотя это мелочь по сравнению с магическими ожогами по всему телу.