— И последнее, — перехватив его руку, уже протянувшуюся к двери, добавил Бруно. — У меня среди этих людей не так чтоб друзья, однако — приятели есть; поумерь, Бога ради, свой пыл, не рассорь меня с ними.
— Ты… — Курт запнулся, понимая, что сейчас все, что бы он ни сказал, прозвучит избито и фальшиво; оставив попытки подобрать слова, он просто притянул Маргарет к себе — рывком, прижав к груди и впившись в губы.
— Кёльш из меня выбили в академии, — он вскользь улыбнулся. — В буквальном смысле. К тому же, я здесь не был десять лет.
— Почему это «не могу»? Имею полное право — и на дыбу, и в колодки, и куда сочту нужным, вплоть до помоста!
В трактир, где собираются кёльнские студенты, этим вечером Курт так и не попал — весь день незаметно ушел куда-то, поделившись между разговорами, кратким обедом, снова разговорами и бесконечными отчетами, которыми его, похоже, решил вконец извести Керн. Майстеру инквизитору даже пришла в голову крамольная мысль о том, что начальство придумало это муку нарочно, дабы он, увидев, какое количество бумаготворчества должно сопровождать едва лишь начатое расследование, плюнул на все и бросил дело.
— Господи, пусть он переломает себе ноги…