— Стоп, стоп, — оборвал Курт подчеркнуто благожелательно. — Хочу сразу же заметить: правила, Отто, те же, что и при нашей первой беседе, все те же два правила. Не говорить, что ты ничего не сделал и ни в чем не виноват, а также — не молчать и не лгать мне. Запомни их, и больше не будем к этому возвращаться.
Можно, не попавшись на глаза никому, пробыть здесь, за углом напротив, пока хозяйка дома не возвратится…
— Шел бы ты; у тебя такой вид, будто это тебя только что сняли из-под потолка.
Солдат молча прошагал к вороху тряпья, некогда бывшему архиепископской одеждой, выбрал кусок подлиннее и пошире и соорудил весьма профессиональный кляп. Еще минуту князь-епископ пытался ловить взгляды присутствующих, мыча нечленораздельные моления, но вскоре, поняв тщетность своих усилий, умолк, давясь слезами в горле.
— Вы намерены перехватить руку Конгрегации?
— Хорошо, — кивнул Ланц, вскинув руку и не дав договорить. — Я понял. Зададим вопрос иначе, разбив его на два. Первое. Твое желание — остаться в должности следователя или нет?