— А может статься, — договорил Курт осторожно, — что это все-таки наше дело?
— Надо же, — усмешка в голосе была почти печальной. — Однако и в наше время любовь еще что-то значит. Поразительно.
Курт пододвинул к себе один из листов, придирчиво изучив последнюю строчку.
— О, Господи, — вздохнул Керн тяжело, усаживаясь у стола, и воззрился на подчиненного покрасневшими от бессонницы глазами. — Гессе, ты на самом деле столь спокоен, как желаешь показать? При всем уважении к тому, как ты держался этот месяц, я не могу поверить в то, что тебя совершенно не тревожит происходящее. Я хочу знать, хочу, чтобы ты ответил мне — сей же миг и откровенно: что на самом деле сейчас происходит у тебя на душе и в разуме?
— Словом, — вздохнул Курт, — никто из его знакомых девиц не может быть той, кого мы отыскиваем, и не может нам помочь узнать о «ней» ничего конкретного, потому что или знали его мимолетно, или же… Однако, заметь: именно с полгода назад он и прервал любые с ними отношения, не заведя при этом таковых ни с одной из горожанок. Открыто, я имею в виду.
— Как и ты, — отозвался Курт хмуро. — Значит, в этом все дело, Маргарет?