Курт развернулся, стремясь не дозволить больше взгляду обратиться в сторону Маргарет, не видеть фиалковых глаз, парализующих тело и теснящих душу, и вышел на улицу, озаренную кровавым светом нисходящего солнца. Остановившись, привалился к стене, закрыв глаза и прижав ладонь к пылающему лбу.
— И что же — ты надеешься переменить Конгрегацию с моей помощью? Для этого я нужен?
— Поднимайся, пойдем наверх. Займись лучше делом, это гораздо действеннее.
— Отец Бенедикт, — невинно сообщил Курт. — Своими руками.
— Верно. Вообще, — на миг отвлекшись от писания, заметил Шепп, — вам бы, майстер Гессе, лучше расспросить своего помощника, он со многими знаком и знает побольше моего.
— А я этого и не отрицал. И сейчас хочу услышать одно: а я — тоже противник? Я тоже часть враждебного мира, который надо покорить или уничтожить?