— Да постойте вы, в конце концов! Имейте же выдержку… Подайте мне вон тот зажим.
Тот потер лицо ладонями — и лицо, и руки были серыми от пыли; похоже, в камере он провел не один день.
— «Радуйся» — сказал Иуда и ударил Христа бутылкой по голове… — откликнулся майстер инквизитор; Бруно побледнел и сжал зубы, и он вновь ощутил приступ угрызений совести. Ведь после этого «Иуда» полез за ним в огонь, рискуя потерять собственную жизнь…
— Хорошо, — кивнул Курт. — Я уйду. Но я вскоре возвращусь, чтобы услышать то, что ты не сказала сейчас.
— Плевал я на всех обер-инквизиторов Германии, вместе взятых! — зло откликнулся упомянутый сопляк, разворачиваясь к Бруно. — Стало быть, вот что: все в университете знают, кто ты такой, посему никаких сложностей возникнуть не должно…
— Прикрутить его к лестнице и вежливо расспросить…