Грегор кивнул на Машкиного воздыхателя, тот одарил короля могильной улыбкой и украдкой вытер слезу. На щеках пришельца вспыхнула россыпь красных пятен, и белки глаз потеряли прежнюю белизну. И хотя король не проронил ни слова, даже пальцем не шевельнул, воздух в шатре начал плавиться.
Ожидала увидеть Берту, уже приготовилась наброситься на экономку с просьбой о шпильках, но в дверях появился Орис. Он замер, лицо чуть вытянулось, брови стремительно ринулись к переносице. Молчит. И совершенно не ясно, нравится ему или нет.
– Позволю что? – недоуменно переспросил эльф.
Эльфы с сочувствием смотрели и на меня, и на Грегора. А тот осторожно накрыл ухо ладонью, закрыл глаза и глубоко задышал.
Грегор сжал крепче, уткнулся носом в макушку, замер. Остальные изучали нашу парочку придирчиво, без тени улыбки. На мгновенье почудилось, что эльфийское общество жестоко осуждает вздохи черного принца.
– Ты… ты человек! – выпалил кто-то. Видать, самый сообразительный.