Огромная, внешне такая неповоротливая туша мелькнула между ветвями. Орк, оскаленный и взбешенный, спрыгнул, приземлившись в шаге от императора. Но взгляд, всего один взгляд на царственную ношу, и полный ярости оскал сменился встревоженным выражением.
И одного не могу понять — с чего он такой злой? Злой, уставший, раздраженный… Что с ним происходит? Так, не о том думаю.
— Не потребуется, — кратко ответила я, протягивая руку к сборнику указов кесаря трехсотлетней давности.
Замер. На мгновение закрыл глаза, становясь просто собой, — правда, совсем усталым и в измятой одежде.
— Я тоже об этом подумал, — признался рыжий. — Потом вспомнил, от кого я хочу наследников и, собственно, каким образом я хотел поучаствовать в их рождении…
Какой-то маленький орчонок, вырвавшись из объятий матери, со всех ног бросился к вождю, подбежал, схватил бледную ладошку умирающей девушки и закрыл глаза. С изумлением Араэден проследил за тем, как магия жизни течет по мохнатой лапке… но гаснет, едва коснувшись руки Катрионы.