— Правильно, — согласился Энлиль Маратович и подозрительно уставился на Самарцева. — Без согласования бунт не начинают. Даже и думать об этом нельзя. А вы, выходит, думаете. И уже долго. Когда я тебя кусал последний раз, а, Самарцев?
— И сколько ты проводишь там каждый день?
Некоторое время я пытался вспомнить, о чем мы только что говорили. Наконец это удалось.
— Разве люди играли бы в игры, если бы это было страданием?
— Нет, — ответил Озирис. — Надо, наоборот, быстрее.
— Вы его подсадили в чью-то матку? — спросила самая молодая.