Глеб сидел на жестком и неудобном стуле, прямо напротив Хазарова, и не сводил со старика глаз. До сих пор он не проронил ни слова, но теперь, когда негромкий голос лидера наполнил помещение, мгновенно замолчали все остальные.
— Пока! — хрипло выкрикнул один из мужчин, и толпа захохотала.
Даниил опустил руки, улыбнулся и обвел взглядом внутреннее убранство. С гладкого, словно вымытого пола исчезли следы крови и сатанинских знаков, пропали черные свечи, а алтарь и иконостас сияли прежней, истинной чистотой. Люди, сидевшие в углу, уже не дрожали и не плакали, в их сердцах не было страха и ненависти.
— Ты был занят, — глухо ответил повелитель. Из-под низко надвинутого капюшона вырвался недовольный хрип. — Сегодня ты получишь картину обратно.
— Ты жив? Эй, самец, ты живой? — Чио ткнула рукой в грудь рыцаря. — Слышишь меня?
— Атеисты в отряде есть? — тихо спросил Шведов. — Или не христиане?