— Быстрее, быстрее! Знаете, сколько стоит секунда такого перехода?! Вам такие деньги даже не снятся, огрызки Спящего! — Биджару Хамзи, одетому в классический костюм колонизатора (белые шорты, белая сорочка, пробковый шлем), не хватало лишь хлыста. — Угораздило же меня с вами связаться!
«Еще ничего не потеряно! — Инга метнулась за широкую корму джипа. — Еще ничего не потеряно…»
— Ну, был, — буркнул однорукий. — Там мужиков всего пятеро было. А проповедник… — В голосе мужика скользнуло подлинное уважение. — А проповедник правильно все говорил. О Боге говорил, о вере, о том, что защищать ее надо.
Дружинники не знали, для чего их вызвали на базу и велели облачиться в боевое снаряжение. Да и какая разница? Главное — барон здесь, и на его поясе «Журавлиный клюв» четвертого уровня. Значит, дело серьезное. А раз так, отобрал он лучших. То есть нас. И понимание этого факта грело души лучше любых цветастых фраз. Барона мы не подведем.
— Полностью и безоговорочно. Группе Горохова снижали финансирование, уводили у него смышленых ребят, забирали аппаратуру, а потом у профессора случился сердечный приступ, и его отправили на пенсию. Через месяц инфаркт и Новодевичье кладбище. — Георгий помолчал. — Глеб говорил на похоронах очень хорошие слова, но в могилу Горохова отправил именно он. Всего за восемь месяцев.
— Понимаю ваше разочарование, — искренне вздохнул Сантьяга, расслабленно откидываясь на спинку шезлонга. — Сувенир оказался не самым привлекательным.