ЗДЕСЬ в этих районах сплошные джунгли. ТАМ джунглей нет и в помине. Свели их под корень.
Это была чужая ночь, чужой мир и, наверное, чужая женщина… Но для Коршунова сейчас это не имело ровно никакого значения. Да и кто придал бы значение такой ерунде на его месте?
Мошкары в прибрежных зарослях, где хоронились Книва с Нидадой, оказалось видимо-невидимо. А как стемнело, так и вовсе невмоготу стало.
Это не было враньем. Двигатель внутреннего сгорания как-никак.
— И я — хорошо. — Он похлопал Анастасию по бедру. — Есть хочешь? Пить?
— Давай, ломай! — крикнула Анастасия. — Увидишь, что Стайна с тобой сделает, когда узнает, что ты ворвался ко мне ночью!