Судя по глубине зарубок, в столб кидали не ножи. Что-то посерьезнее.
Просвещал Алексея Книва. Сигисбарн же — присутствовал. Восседал на пеньке с важным видом, молча свидетельствуя истинность сказанного младшим братом.
— Верно ли, Стайна, что твои дружинники вступились за Алзиса, схватившего квено Рагнасвинту? — недобрым голосом осведомился Одохар. — Что говорит закон о том, кто покушается на чужую женщину?
Ну да, соглашался Коршунов, про герулов понятно, а все-таки какие именно вы люди? Ах вот ты о чем? — наконец до его собеседников дошло. — Мы те люди, которые гревтунги. А есть еще и тервинги. Они тоже «готьёс», славные, значит, ребята. Если на закат солнца идти — как раз к тервингам и придешь. Мы, значит, готьёс гревтунги, а они — готьёс-тервинги.
«Похоже, кличка приклеится», — злорадно подумал Коршунов.
— Э-хэй, Аласейа! — Агилмунд хлопнул Коршунова по спине. — Ты погоди яриться! Нехорошо это сейчас!