— Но это — создаваемая людьми удача, Агилмунд. И лазутчики ромлян как раз и могут создавать такую удачу. Они не надеются на то, что боги все сделают за них. Они действуют, Агилмунд. А боги любят тех, кто действует!
Анастасиа покачала головой. Волосы цвета воронова крыла накрыли обнажившееся плечо.
Фретилова дочь попыталась сопротивляться, но ее слабая попытка не увенчалась успехом.
— Еще какая! Примерно как между обычным срочником и полевиком из «Вымпела» или «Альфы». Ладно, хорош лясы точить! — Он снял поросенка, подкинул в очаг дровишек, чтоб светлей было, и дареным ножом в три секунды расчленил жаркое на две примерно равные части. — Давай похаваем, а там и на боковую. Утро вечера… Сам знаешь.
Оба прислушались. Точно, кто-то возился у плетня. Довольно шумно. Потом притих.
— Нидада? — Голос у Книвы, сына Фретилы, был сиплым со сна.