— Я, я… я прошу простить меня, — испуганная Катарина невольно попыталась отнять ладонь.
— Побойтесь гнева пресветлого, — король рассмеялся, — его невесты и так далеки от идеала.
Кати видела, что Его Величество слишком зол, слишком взбешен, чтобы услышать глас разума, и забыв о прекрасном ирбисе, обняла своего льва, доверчиво прижавшись всем телом.
— Я люблю вас, моя королева, но не как… мужчину! — Кати села на постели, невольно сжала рукой ворот рубашки.
Алиссин бежала, придерживая юбку амазонки, но замерла, едва взглянула на короля.
— Зачем? — принимая кубок, спросила Кати.